Разумеется, здесь не предполагается писать биографии людей, представленных в этой книге в качестве примеров Космического Сознания, равно как, разумеется, не может быть дано намёков на их учение. Факты, приведённые из их жизни, и отрывки из их слов просто призваны установить и проиллюстрировать тот факт, что эти люди были озарены в том смысле, в котором это слово используется в данной книге.
I
Сиддхартха Гаутама родился от богатых родителей (его отец был скорее крупным землевладельцем, чем царём, как иногда утверждают) между 562 и 552 годами до н.э. Кажется достаточно уверенным, что он был примером Космического Сознания, хотя, из-за отдалённости его эпохи, деталей доказательства может несколько не хватать. Он женился очень молодым. Через десять лет после этого родился его единственный сын Рахула. Вскоре после рождения Рахулы Гаутама, которому шёл тогда двадцать девятый год, внезапно покинул свой дом, чтобы полностью посвятить себя изучению религии и философии. Судя по всему, он был очень серьёзным человеком, который, остро осознавая страдания человеческой расы, прежде всего желал сделать что-то для их устранения или хотя бы уменьшения. Ортодоксальным способом достижения святости в эпоху и стране Гаутамы были пост и покаяние, и в течение шести лет он практиковал крайнее самоистязание. Он обрёл необычайную славу, о которой не заботился, но не обрёл ни душевного покоя, ни секрета человеческого счастья, к которому стремился. Видя, что этот путь тщетен и ни к чему не ведёт, он отказался от аскетизма и вскоре после этого, в возрасте около тридцати пяти лет, достиг просветления под знаменитым деревом Бо.
II
Для нашей цели важно как можно точнее определить возраст наступления Космического Чувства в этом, как и в других случаях. Очень недавний и, вероятно, хороший авторитет [60] даёт ему тридцать шесть лет. Эрнест де Бунзен в своей работе "Ангел-Мессия" говорит, что Будда, как и Христос, "начал проповедовать в возрасте тридцати лет". Он определённо должен был проповедовать в Вайсали, поскольку там пять молодых людей стали его учениками и увещевали его продолжать учение. Ему было двадцать девять лет, когда он покинул это место; поэтому он вполне мог проповедовать и в тридцать лет. Он повернул колесо закона (стал просветлённым) только после шестилетней медитации под деревом познания [109: 44].
III
Теперь о результате его озарения. Что он сказал об этом? И какие изменения произошли в человеке? Дхамма-Какка-Ппаваттана-Сутта [159] принята всеми буддистами как краткое изложение слов, в которых великий индийский мыслитель и реформатор впервые успешно провозгласил свои новые идеи [160: 140]. В ней Гаутама снова и снова заявляет, что "благородные истины", преподанные в ней, не были "среди доктрин, переданных из поколения в поколение", но что "в нём самом возникло око, чтобы постичь их, знание их природы, понимание их причины, мудрость, освещающая истинный путь, свет, изгоняющий тьму". Он не мог бы более определенно заявить, что он черпал свою власть учить не из простого Самосознания, а из Космического Сознания, разума - то есть, из озарения или вдохновения. Сравните с этим то, что Бёме говорит о себе в той же связи: "Я не собираю свои знания из букв и книг, но имею их в своём Я; потому что небо и земля со всеми их обитателями, и более того, сам Бог, находится в человеке" [97: 39].
IV
В Маха Вагге [162: 208] говорится, что "в первую стражу ночи, последовавшей за победой Гаутамы над злым существом (ночь, последовавшая за достижением им Космического Сознания), он сосредоточил свой ум на цепи причинно-следственных связей; во вторую стражу он делал то же самое, и в третью стражу он делал то же самое". Эта традиция существует как среди северных, так и среди южных буддистов, дошла до нас со времён, предшествовавших разделению этих церквей, и поэтому, вероятно, является подлинной и исходит от самого Гаутамы. Но в ней ясным и лаконичным языком воплощено одно из самых фундаментальных явлений, относящихся к наступлению Космического Разума: Скорее всего, это "откровение предельного величия", о котором говорит Павел; видение "вечных колёс" Данте; "знание, которое проходит все доводы земли" Уитмена; "внутреннее озарение, благодаря которому мы можем в конце концов увидеть вещи такими, какие они есть, созерцая всё творение - животных, ангелов, растения, фигуры наших друзей, все сословия и расы человеческого рода в их истинном бытии и порядке" Эдварда Карпентера.
V
Снова в Аканхейя-сутте [161: 210-18] изложены духовные характеристики, которые принадлежат тем, кто обладает Космическим Разумом. Никто, не обладая им, не смог бы написать описание, которое, несомненно, исходит, как утверждается, непосредственно от Гаутамы. Ни один более поздний обладатель этого таланта не смог бы в том же количестве слов более чётко изложить отличительные признаки, которые ему присущи. Например, там говорится, что достижение архатства (сверхъестественного прозрения - Нирваны - озарения - Космического Сознания) "заставит человека стать":
Слова Гаутамы
Любимый, популярный, уважаемый среди своих собратьев, победитель недовольства[1] и вожделения, духовной опасности и тревоги, дарует ему экстаз созерцания[2] и позволяет ему достичь своим телом и оставаться на тех стадиях освобождения, которые бесплотны и проходят за пределами явлений[3]; сделает его наследником высших небес[4]; заставит его, будучи единым, стать множественным, будучи множественным, стать единым[5]; наделит его ясным и небесным слухом, превосходящим слух людей; даст ему возможность постигать своим сердцем сердца других существ и других людей, понимать все умы, страстные, спокойные, гневные, мирные, заблуждающиеся, мудрые, сосредоточенные, постоянно меняющиеся, возвышенные, узкие, высокие, средние, стойкие, колеблющиеся[6], свободные и порабощённые; дай ему силу вызывать в памяти его различные временные состояния в прошлые дни; такие, как одно рождение, два рождения, три, четыре, пять, десять, двадцать, тридцать, сорок, пятьдесят, сто, тысяча или сто тысяч рождений; его рождения во многие эоны обновления; во многие эоны как разрушения, так и обновления; вспоминать свои временные состояния в прошлые дни во всех их видах и во всех их деталях[7]; видеть чистым и небесным зрением, превосходящим человеческое, существ, когда они переходят из одного состояния существования и принимают форму в других[8]; существ низких или благородных, красивых или некрасивых, счастливых или несчастных[9]; знать и осознавать освобождение сердца и освобождение ума.
VI
В качестве иллюстрации можно привести ещё несколько отрывков, упоминающих космический смысл и имеющих более или менее близкие параллели в трудах более современных иллюминатов, но почти нет необходимости говорить, что тот, кто желает получить свет на эту тему, должен сам прочитать - не один раз, но снова и снова - слова, оставленные нам этими владыками мысли. Вот отрывок из "Книги о великой смерти". Гаутама учит своих учеников; он говорит следующее:
Пока братья не занимаются, не увлекаются и не связаны с бизнесом - пока братья не имеют привычки, не увлекаются и не участвуют в праздных разговорах - пока братья не увлекаются, не увлекаются и не предаются лености - пока братья не посещают, не увлекаются, и не предаются обществу - пока братья не будут иметь греховных желаний и не попадут под их влияние - пока братья не станут друзьями, спутниками или близкими грешников - пока братья не остановятся на своём пути (к Нирване) из-за того, что они достигли чего-то меньшего (богатства или власти) - пока братья могут ожидать не упадка, а процветания [163: 7 и далее. ].
Нет необходимости приводить параллельные отрывки из Иисуса, их так много, и они придут на ум каждому. Но стоит заметить, что Павел использует почти тот же язык, ссылаясь на ту же фигуру, что и буддийский писатель, когда он говорит (сравнивая Нирвану, Космический Разум и вещи, принадлежащие ему, с призом в гонке): "одно я делаю, забыв о вещах (меньших вещах буддийского текста), которые позади, и устремляясь к вещам, которые впереди, я стремлюсь к цели, чтобы получить приз" [24: 3:13]. Сравните также "Песню открытой дороги", в которой та же мысль тщательно проработана [193:120]. Что касается наставления против "бизнеса" и "меньших вещей", таких как богатство, то рассмотрим жизнь Гаутамы, Иисуса, Павла, Уитмена и Э. К., большинство из которых либо были, либо легко могли быть "обеспеченными", но либо отвернулись от своего богатства (как Гаутама или Э. К.), либо просто отказались от него (как Иисус и Уитмен). В качестве комментария к этому факту прочтите слова Уитмена:
Помимо независимости от небольшой суммы, отложенной на погребение, от нескольких досок вокруг и черепицы над головой на участке американской земли, принадлежащем человеку, и лёгких долларов, обеспечивающих простую одежду и еду в течение года, меланхоличное благоразумие оставления такого великого существа, как человек, на произвол судьбы и бледность лет зарабатывания денег со всеми их палящими днями и ледяными ночами... ... это великий обман современной цивилизации [191: 10].
VII
Следующие строки цитируются как явный намёк на Космический смысл - следует читать всю Упанишаду:
Жил однажды Светакету Арунея (внук Аруны). Его отец (Уддалака, сын Аруны) сказал ему: "Светакету, иди в школу, ибо нет никого из нашей расы, дорогой, кто, не изучив (Веды), был бы брахманом только по рождению".
Начав учиться у учителя в двенадцать лет, Светакету вернулся к отцу в двадцать четыре года, изучив все Веды, тщеславный, считая себя начитанным и строгим.
Отец сказал ему: "Светакету, раз ты такой тщеславный, считаешь себя таким начитанным и суровым, дорогой мой, просил ли ты когда-нибудь о том наставлении, благодаря которому мы слышим то, что нельзя услышать, воспринимаем то, что нельзя воспринять, знаем то, что нельзя узнать[10]" [148:92]?
VIII
В этой же связи прочитайте этот стих:
Учитель отвечает: Ухо от уха, ум от ума, речь от речи, дыхание от дыхания и глаз от глаза [149: 147].
И ещё один отрывок:
Тот (Я), хотя никогда не шевелится, быстрее мысли. Чувства[11] никогда не достигали её, она шла впереди них. Хотя он стоит на месте, он обгоняет других, которые бегут. Движущийся дух наделяет его силой. Он колеблется и не колеблется. Он далеко и в то же время близко. Он внутри всего этого и вне всего этого.
И тот, кто видит все существа в себе и себя во всех существах, никогда не отворачивается от него. Когда для человека, который понимает, "я" стало всем сущим, какая печаль, какая беда может быть для того, кто однажды увидел это единство [150: 311]?
IX
Конкретные причины считать, что Гаутама был примером Космического Сознания, следующие:
a. Первоначальный характер его ума, который, похоже, был пылким, искренним и устремлённым; таким, как обычно (всегда 2) предшествует приход Космического Чувства.
b. Определённость и внезапность изменения в человеке от непрестанного стремления и старания к достижению и покою. "Религиозная жизнь хорошо преподана мной" (говорит Гаутама). "Мгновенная, немедленная жизнь" [157: 104]. И снова Гаутама говорит, что учит "мгновенному, немедленному, уничтожению желаний, свободе от бедствий, подобия которых нет нигде" [157: 211].
c. Возраст, в котором, как говорят, было достигнуто просветление - типичный возраст для наступления Космического Чувства - тридцать пять лет.
d. Общее учение "Сутты", которое, как говорят, пришло от Гаутамы, и которое, несомненно, исходит от ума, обладающего Космическим Сознанием.
e. Интеллектуальное озарение - "сверхъестественная проницательность" [157: 78] - приписываемое, и справедливо приписываемое, Гаутаме и подтверждаемое вышеупомянутыми учениями - если они исходят от него.
f. Моральное возвышение, достигнутое Гаутамой, которое не объяснить ничем, кроме обладания Космическим Сознанием.
g. Гаутама, похоже, обладал чувством вечной жизни, которое принадлежит Космическому Сознанию. Предполагается, что Махавагга с большой точностью передаёт его действительное учение в таких вопросах [158: 11] и [162: 208]. В ней мы находим такие слова: "Человека, у которого нет желаний, который сознательно свободен от сомнений и достиг глубины бессмертия, я называю брахманом" [157: 114]. Важно отметить, что критерием является не вера или уверенность (какой бы сильной она ни была) в будущей вечной жизни. Человек, чтобы быть брахманом (достигшим Нирваны - космического сознания), должен уже обрести вечную жизнь.
h. Личный магнетизм, который он оказывал непосредственно на своих современников и через свои слова на своих учеников во все последующие века.
i. Существует предание о характерном изменении внешности, известном как "преображение". Когда он спускался "с горы Миенмо, лестница из сверкающих бриллиантов, видимая всеми, помогала его спуску. Его облик был ослепителен" [109:63]. Если допустить восточное преувеличение, в этом предании может содержаться зародыш истины.
X
Если, стало быть, Гаутама обладал Космическим Сознанием, и если, что кажется почти несомненным, оно появлялось среди его последователей поколение за поколением с его времён до наших дней, то оно должно иметь название в обширной литературе буддистов. На самом деле, есть слово, используемое этими людьми, точное значение которого у западных студентов всегда вызывало большие или меньшие сомнения, но если мы придадим этому слову такое значение, то все трудности будут исчерпаны, а отрывки, в которых встречается это слово, будут иметь ясное и простое значение. Слово, о котором идёт речь, - Нирвана.
Кинза М. Хираи говорит [2: 263]: "Нирвана интерпретируется западными народами как фактическое уничтожение человеческих желаний или страстей; но это ошибка. Нирвана есть не что иное, как универсальный разум".
Можно сомневаться, что г-н Хираи под "универсальным разумом" подразумевает "Космическое сознание", но его намерение в использовании этого выражения то же самое. Если он осознаёт или когда-либо осознает, что такое Космическое Сознание, он наверняка скажет, что Нирвана — это имя для него.
XI
В качестве дальнейшей иллюстрации этого пункта прочтите (как показано ниже) часть главы о Нирване превосходного авторитета [73: 110] Риса Дэвидса:
Можно было бы заполнить страницы восторженными и экстатическими похвалами, которые воздаются в буддийских трудах этому состоянию ума, плоду Четвёртого пути, состоянию арахата, человека, ставшего совершенным согласно буддийской вере. Но всё, что можно было бы сказать, можно выразить одной ёмкой фразой — это Нирвана.
Нет страданий для того, кто завершил свой путь и оставил печаль, кто освободился со всех сторон и сбросил с себя все оковы. Боги даже завидуют тому, чьи чувства, подобно лошадям, хорошо выезженным водителем, усмирены, кто свободен от гордыни и аппетитов. Тот, кто исполняет свой долг, терпелив, как земля[12], как болт Индры; он подобен озеру без грязи; для него нет новых рождений. Его мысль спокойна, спокойны его слово и дело, когда он обрёл свободу истинным знанием [131:27].
Те, кто непоколебимым умом освободился от злых желаний и хорошо обучен учению Гаутамы; они, обретя Плод Четвёртого Пути и погрузившись в эту Амброзию, получили ответы и пребывают в наслаждении Нирваной. Их старая карма[13] исчерпана, новая карма не создаётся; их сердца свободны от стремления к будущей жизни[14]; причина их существования уничтожена, и в них не зарождается новая жажда, они, мудрые, погасли, как этот светильник (Ратана Сутта). Тот подвижник ведёт себя хорошо, кто победил (грех) посредством святости, с чьих глаз снята пелена заблуждения, кто хорошо обучен религии; и кто, свободный от тоски и искусный в знании, достиг Нирваны[15] (Sammaparibbājanīya Sutta).
Что же такое Нирвана, которая означает просто "сгинуть" или «исчезнуть»[16]; из всего сказанного выше совершенно ясно, что это не может быть исчезновением души! Это исчезновение того греховного, хватательного состояния ума и сердца, которое в противном случае, согласно великой тайне Кармы, стало бы причиной возобновления индивидуального существования.
Это исчезновение должно быть вызвано ростом противоположного состояния ума и сердца и происходит параллельно с ним; и оно завершается, когда это противоположное состояние достигнуто. Поэтому Нирвана — это то же самое, что и безгрешное, спокойное состояние ума; и если переводить это слово вообще, то лучше всего, пожалуй, будет "святость" - святость, то есть в буддийском смысле - совершенный мир, благость и мудрость.
Пытаться переводить такие тяжёлые термины, однако, всегда опасно, поскольку новое слово - часть нового языка, который является результатом другого тона мышления - хотя и может обозначать ту же или почти ту же идею, обычно вызывает вместе с ней совсем другое. Так и здесь; наше слово "святость" часто предполагает идею любви к личному творцу и благоговения перед его присутствием - идеи, несовместимые с буддийской святостью. С другой стороны, Нирвана подразумевает идеи интеллектуальной энергии, и прекращения индивидуального существования[17], из которых первая не является существенной, а вторая совершенно не связана с нашей идеей святости.
Святость и Нирвана, другими словами, могут представлять состояния ума, не сильно отличающиеся друг от друга; но они вызваны разными причинами и заканчиваются разными результатами; и, употребляя эти слова, невозможно ограничить свою мысль выражаемой вещью, чтобы не думать также о её происхождении и её следствии.
Поэтому лучше сохранить слово Nirvâna как название буддийского summum bonum, которое является блаженным святым состоянием, моральным состоянием, изменением личного характера[18]; и мы должны позволить этому слову напоминать нам, как это делали первые буддисты, как о Пути, который ведёт к уничтожению греха[19], так и о разрыве передачи Кармы, к которому приведёт уничтожение греха.
То, что это должно быть следствием Нирваны, совершенно очевидно; ведь то состояние ума, которое в Нирване угасает (upādāna klesa, тришна), является именно тем, которое, согласно великой тайне буддизма, приведёт после смерти к образованию новой личности, которой будет передана Карма умершего или растворившегося индивида. Эта новая личность будет состоять из определённых телесных и психических качеств или тенденций, перечисленных, как уже объяснялось, в пяти скандхах или агрегатах. Полное название всех пяти - upādi, слово, происходящее (в связи с названием их причины, upādāna) от upāda - схватить, либо рукой, либо умом[20]. Теперь, когда буддист стал арахатом, когда он достиг Нирваны, Плода Четвёртого Пути, он погасил upādāna и klesa[21], но он всё ещё жив; upādi, skandhas, его тело со всеми его силами - то есть плоды его прежних грехов - остаются. Однако они непостоянны, они скоро исчезнут[22], тогда не останется ничего, что могло бы привести к возникновению нового набора скиндх, нового человека; и арахат больше не будет живым или существующим ни в каком смысле, он достигнет Париниббаны, полного исчезновения, или Нир-упана-седа-Ниббана-дхату, исчезновения настолько полного, что упади, пять скандх, больше не выживают - то есть, одним словом, смерти.
Жизнь человека, если воспользоваться постоянно повторяющейся буддийской притчей, похожа на пламя индийской лампы - металлического или фаянсового блюдца, в которое помещён хлопковый фитиль в масле. Одна жизнь проистекает из другой, как одно пламя зажигается от другого; это не то же самое пламя, но без другого его не было бы. Как пламя не может существовать без масла, так и жизнь, индивидуальное существование, зависит от привязанности к закону и земным вещам, от греха сердца. Если в лампе нет масла, она погаснет, хотя и не раньше, чем иссякнет масло, которое набрал фитиль; и тогда новое пламя не может быть зажжено. Так и части и силы безгрешного человека растворятся, и никакое новое существо не родится от скорби. Мудрые уйдут, погаснут, как пламя светильника, и их Карма перестанет быть индивидуальной.
Звёзды, давно погасшие, могут быть ещё видны нам по свету, который они излучали до того, как перестали гореть; но быстро исчезающий эффект уже не действующей причины скоро перестанет поражать наши чувства, и там, где был свет, будет тьма. Так и живое, подвижное тело совершенного человека всё ещё видно, хотя его причина перестала действовать; но оно скоро разложится, умрёт и исчезнет; и, поскольку новое тело не образуется, там, где была жизнь, не будет ничего.
Смерть, полная смерть, за которой не последует новой жизни[23], является результатом, но не Нирваной. Буддийский рай — это не смерть, и не на смерть, а на добродетельную жизнь здесь и сейчас Питаки осыпают теми экстатическими терминами, которые они применяют к Нирване, как плоду Четвёртого Пути Арахатства.
Так, профессор Макс Мюллер, который первым указал на этот факт, говорит ("Притчи Буддхагхоши"): "Если мы посмотрим в Дхамма-паде на каждый отрывок, где упоминается Нирвана, то не найдём ни одного, который бы требовал, чтобы его значение означало уничтожение, в то время как большинство, если не все, стали бы совершенно непонятными, если бы мы приписали слову Нирвана такое значение. То же самое можно сказать и о других частях Питаки, которые доступны нам в опубликованных текстах. Так, комментатор Джатаки приводит несколько стихов из Буддхавансы, или истории Будд, которая является одной из книг второй Питаки. В этих стихах мы имеем (среди прочего) аргумент, основанный на логическом предположении, что если положительное существует, то его отрицательное значение также должно существовать; если есть тепло, то должен быть и холод, и так далее. В одной из этих пар мы находим существование, противопоставленное не Нирване, а небытию; в то время как в другой три огня (похоть, ненависть и заблуждение) противопоставлены Нирване (тексты Fausboll Jātaka). Из этого следует, я думаю, что для ума составителя Буддхавансы Нирвана означала не угасание, отрицание бытия, а угасание, отсутствие трёх огней страсти[24]".
О книгах северного буддийского канона известно так мало, что трудно выявить их доктрину по любому спорному вопросу; но, насколько можно судить, они подтверждают то употребление слова Nirvâna, которое мы находим в Питаках. В Лалита-вистаре это слово встречается в нескольких отрывках, ни в одном из которых нет необходимости в смысле уничтожения, и во всех из них я считаю, что Нирвана означает то же самое, что и палийская Ниббана[25].
Тибетский перевод этого слова представляет собой длинную фразу, означающую, согласно Бурнуфу[26], "состояние того, кто избавлен от печали", или "состояние, в котором находится человек, когда он избавлен от печали". Это подтверждает всеобъемлющая и ценная работа г-на Била по китайскому буддизму, где в китайской версии санскритской "Паринирвана Сутры" говорится следующее: "Нирвана именно такова. В печали нет Нирваны, а в Нирване нет печали".
Ранние санскритские тексты северных буддистов, как и палийские тексты Питаки, рассматривают Нирвану как моральное состояние, которое должно быть достигнуто здесь, в этом мире и в этой жизни.
XII
Наконец, чтобы показать, что в том смысле, в каком это слово используется теми, кто лучше всего знает его значение, оно вряд ли может означать смерть и вполне может означать то, что здесь называется космическим сознанием, прочтите следующие отрывки, взятые из Дхамма-пады, одной из старейших и самых священных буддийских книг. Здесь приводится каждый отрывок из этой книги, в котором встречается слово "Нирвана", а также параллельные отрывки из других аналогичных писаний:
Серьёзность - путь бессмертия[27] (Nirvâna), бездумность - путь смерти. Те, кто серьёзен, не умирают, те, кто бездумен, как бы уже мертвы [156:9]. Эти мудрые люди, медитативные, устойчивые, всегда обладающие сильными способностями, достигают Нирваны, высшего счастья [156:9]. Бхикшу (послушник), который наслаждается размышлениями, который со страхом смотрит на бездумье, не может отпасть (от своего совершенного состояния) - он близок к Нирване [156: 11]. "Одна дорога ведёт к богатству, другая - к Нирване"; если бхикшу, ученик Будды, усвоил это, он не будет жаждать почестей, он будет стремиться к отделению от мира» [156: 22].
Люди, не имеющие богатства[28], живущие признанной пищей, постигшие пустоту и необусловленную свободу (Nirvâna), их путь трудно понять, как путь птиц в воздухе [156: 27]. Тот, чьи аппетиты усмирены, кто не поглощён наслаждением, кто воспринял пустоту и необусловленную свободу (Nirvâna), его путь трудно понять, как путь птиц в воздухе [156: 28]. Некоторые люди рождаются заново; злодеи попадают в ад; праведники - на небеса; те, кто свободен от всех мирских желаний, достигают Нирваны [156: 35]. Если, подобно разбитой металлической пластине (гонг), ты не произносишь ни звука, значит, ты достиг Нирваны; пререкания тебе неведомы [156: 37]. Пробуждённые называют терпение высшим покаянием, долготерпение - высшей Нирваной; ибо он не якорец (pravragita), который бьёт других, он не аскет (stramana), который оскорбляет других [156: 50].
Голод - худшая из болезней[29], тело - величайшая из болей; если кто знает это воистину, то это - Нирвана, высшее счастье [156: 54]. Здоровье - величайший из даров; довольство - лучшее богатство; доверие - лучшие отношения; Нирвана - высшее счастье [156: 55]. Тот, в ком зародилось стремление к Невыразимому (Нирване), кто удовлетворён в своём уме, и чьи мысли не смущает любовь, тот называется ûrdhvamsrotas (несущийся вверх по течению) [156: 57]. Мудрецы, которые никого не обижают и всегда контролируют своё тело, отправляются в неизменное место (Nirvâna), где, если они ушли, они больше не будут страдать [156:58]. Те, кто всегда бдителен, кто учится день и ночь, кто стремится к Нирване, их страстям придёт конец [156: 58]. Выруби любовь к себе, как осенний лотос, рукой своей! Дорожи дорогой покоя. Нирвана была явлена Сугатой (Буддой) [156: 69]. Мудрый и добрый человек, знающий смысл этого, должен быстро расчистить путь, ведущий к Нирване [156: 69]. Ибо с этими животными никто не достигает нетронутой страны (Нирваны), где приручённый человек едет на приручённом животном - то есть на своём собственном хорошо приручённом "я" [156: 77]. Тот, кто, избавившись от леса (похоти) (то есть, достигнув Нирваны), предаётся лесной жизни (то есть, похоти), и кто, удалившись от леса (то есть, от похоти), бежит в лес (то есть, к похоти), посмотрите на того человека! хотя он и свободен, он бежит в рабство [156: 81]. Бхикшу, который действует с добротой, который спокоен в учении Будды, достигнет спокойного места (Nirvâna), прекращения естественных желаний и счастья [156:86]. О бхикшу, опорожни эту лодку! Если она опорожнена, то быстро плывёт; отбросив страсть и ненависть, ты отправишься в Нирвану [156: 86]. Без знания нет медитации, без медитации нет знания: тот, кто обладает знанием и медитацией, близок к Нирване [156: 87]. Как только он рассмотрел происхождение и разрушение элементов (кхандха) тела, он обретает счастье и радость, которые принадлежат тем, кто знает бессмертное (Нирвану) [156: 87]. Бхикшу, полный восторга, который спокоен в учении Будды, достигнет тихого места (Nirvâna), прекращения естественных желаний и счастья [156: 88].
XIII
Итак, Гаутама был примером Космического Сознания, и центральная доктрина его системы, Нирвана, была доктриной Космического Чувства. Весь буддизм сводится к следующему: Существует психическое состояние, настолько счастливое, настолько славное, что вся остальная жизнь ничего не стоит по сравнению с ним, жемчужина большой цены, чтобы купить которую мудрый человек охотно продаёт всё, что у него есть; этого состояния можно достичь. Цель всей буддийской литературы - передать некоторое представление об этом состоянии и направить стремящихся в эту славную страну, которая буквально является Царством Божьим.
Ссылки
[1] «Были ли человекоубийцы или завистники над тобой, брат мой, сестра моя? Я сожалею о тебе, они не убийственны и не завистливы ко мне, всё было кротко со мной, я не веду счёт причитаниям (что мне делать с причитаниями?)" [193: 71]. "Святое дыхание убивает похоть, страсть и ненависть" [M. C. L. infra].
[2] «И всё же, о душа моя высшая! Знаешь ли ты радости задумчивости? Радости свободного и одинокого сердца, нежного, мрачного сердца?» [193: 147].
[3] "Листья могил, листья тел растут надо мной, над смертью" [193: 96].
[4] "Наследники Божии и сонаследники со Христом" [19:8-17].
[5] "Другой Я есмь" [193: 32]. "Ты учишь, как сделать одно дважды" [176: 39].
[6] Разве это не прекрасное описание большой и важной части того, что Космический Разум сделал, например, для Данте, Шекспира, Бальзака, Уитмена?
[7] "Я прохожу смерть с умирающим и рождение с новорождённым". "Без сомнения, я сам умирал десять тысяч раз до этого" [193: 34-37].
[8] Сравните "Лица" [193: 353], где это "небесное видение" показано в действии.
[9] Последнее и высшее испытание.
[10] "Чтобы видящие видели, но не разумели, и слышащие слышали, но не разумели" [15: 4. 12]: "Я не сомневаюсь, что внутреннее имеет своё внутреннее, а внешнее - своё внешнее, и что зрение имеет другое зрение, слух - другой слух, а голос - другой голос" [193: 342].
[11] "Чувства — это ощущение, что человек является теми предметами, вещами и лицами, которые он воспринимает, и является всей вселенной" [62].
[12] "Кто в своём духе в любой чрезвычайной ситуации не ускоряет и не избегает смерти" [193: 291]. "Земля не медлит и не торопится, не утаивает, достаточно щедра, истины земли постоянно ждут, они не так уж и скрыты, они спокойны, тонки, не передаваемы печатью" [193: 176].
[13] Карма - действие или поступки человека, определяющие его участь после смерти и в последующем существовании.
[14] Человек, обрётший Космический Разум, не желает вечной жизни - он её имеет.
[15] Нир, "выход", вана "дуновение", от корня ва, "дуть", с суффиксом ана. То, что Нирвана не может означать исчезновение в смысле смерти, ясно из следующего отрывка: "И долгое время он достигал той высшей цели Нирваны - высшей жизни, ради которой люди уходят от всех и всяческих бытовых благ и комфорта, чтобы стать бездомными странниками, да, эту высшую цель он сам, ещё находясь в этом видимом мире, довёл до знания и продолжал осознавать и идти лицом к лицу" [163: 110].
[16] Было бы необходимо, если это означает Космическое Сознание.
[17] Не столько прекращение, сколько поглощение индивидуального во всеобщем существовании.
[18] Модификация личности человека.
[19] Потеря чувства греха - одна из самых ярких характеристик состояния Космического Сознания.
[20] Другими словами, желание (неважно чего) - желание в абстрактном виде - является основой греха, Кармы, и это то, от чего необходимо избавиться. Но желание неотделимо от состояния самосознания и прекращается только с приходом Космического Разума.
[21] т.е. желание и грех.
[22] Здесь мы имеем ту же точку зрения, что и у Павла - никчёмность, сущностная греховность плоти. Для буддиста Нирвана (космический смысл) — это всё во всём; как и для Павла, Христос (космический смысл) — это всё во всём. Тело — это ничто или меньше, чем ничто. Именно против этого наиболее естественного взгляда (ибо слава космического чувства вполне рассчитана на то, чтобы отбросить в глубокую тень всё остальное в жизни) Уитмен от начала до конца настроен. Он видел глазами истинного провидца, глазами абсолютной трезвости и здравого смысла, что самосознательная жизнь была столь же велика в своём роде, как и жизнь нового чувства - пусть это будет настолько божественно, насколько это будет возможно; видел, что ничто никогда не было и не могло быть более великим, чем простое видение, слышание, чувствование, вкушение, знание - и на этом он стоял. "Другой я", - говорит он (старое "я"), - "не должен быть унижен перед тобой" (новый смысл), "а ты не должен быть унижен перед другим". Уитмен имеет и всегда будет иметь вечную славу первого человека, который был настолько велик, что даже Космический Разум не смог овладеть им.
[23] Человек, вошедший в Нирвану (Космический Разум), обладает вечной жизнью - любая смерть, которая может после этого произойти, является смертью того, что больше не нужно. Слова "добродетельная жизнь" читайте как "жизнь с Космическим Разумом".
[24] И это, жизнь в радости и возвышенном разуме, свободная от желаний, и есть жизнь с Космическим Сознанием.
[25] Гаутама говорит: "Я отправился в Бенарес, где проповедовал закон пяти Отшельникам. С этого момента колесо моего закона пришло в движение, и имя Нирвана появилось в мире" [164: 56]. Это относится к дате озарения Гаутамы и, кажется, ясно показывает, что "Нирвана" — это имя Космического Сознания. В другом месте той же книги нам рассказывают о "людях, которые ходят в знании закона после достижения Нирваны" [164: 125]. И снова: "Нирвана — это следствие понимания того, что все вещи равны" [164: 129]. И снова: "Нет настоящей Нирваны без всезнания (Космического Сознания); постарайтесь достичь этого" [164: 140]. Также Гаутама говорит о себе, что он объяснил в этом мире совершенный закон и привёл к Нирване бесчисленное множество людей [30: 179]. Если он объяснил совершенный закон и привёл к Нирване ещё при жизни, то, несомненно, он сам достиг Нирваны при жизни. Гаутама также обращается к людям, достигшим Нирваны. Как он мог это сделать, если Нирвана — это уничтожение? Слова перевода Бурнуфа таковы: "Я обращаюсь ко всем этим чравакам, к тем людям, которые остались в живых после Пратьекабудды, к тем, кто был создан мною в Нирване, к тем, кто полностью избавился от непрекращающейся череды мыслей" [30: 22]. Так и Сарипутра, благодаря и восхваляя Гаутаму, говорит: "Сегодня я достиг Нирваны" - "Aujour d'hui ô Bhagavat, j'ai acquis le Nirvâna". Таким образом, Нирвана — это то, что человек может обрести и продолжать жить.
[26] Слова Бурнуфа: "Идея освобождения - единственная, которую тибетские переводчики увидели в слове "Нирвана", потому что это единственное, что они перевели. В приведённых ими версиях непальских санскритских текстов термин "Нирвана" передаётся словами mya-ngan-las-hdah-ba, которые буквально означают "состояние того, кто освободился от боли" или "состояние, в котором человек находится, когда освобождается" [29: 17].
[27] В этом томе уже много раз говорилось о том, что искренность ума является обязательным условием достижения космического сознания. Приведённые здесь стихи убедительно подчёркивают это.
[28] После того, как Конфуций увидел Ли Эр, он сказал своим ученикам: "Я знаю, что птицы могут летать, рыбы плавать, а животные бегать, но бегущего можно поймать в силки, пловца - на крючок, а летящего - застрелить стрелой. Но есть ещё дракон; я не могу сказать, как он проносится по ветру сквозь облака и поднимается к небу. Сегодня я видел Лао-Цзы и могу сравнить его только с драконом". То же самое мы могли бы по-своему сказать почти о любом из тех, кто упоминается в этой книге как обладающий космическим чувством.
[29] Истинное место тела и аппетитов в жизни может понять только тот, кто обладает космическим сознанием.
